[Новиков Я. А. Протекционизм.
СПб., 1890.
2-е сокр. изд. 2002 в кн.: Заблуждения протекционизма. М., Челябинск: Социум, Экономика, 2002.]
В нынешнем месяце, в государственном совете будет рассматриваться проект нового таможенного тарифа. Министерство финансов, озабоченное приведением в сколько-нибудь систематически порядок нынешнего тарифа, не отвечающего ни выводам науки, ни потребностям современной промышленности, давно уже разослало компетентным учреждениям и лицам приглашения доставить свои соображения о желаемых изменениях в тарифе, и получило немало проектов этих изменений. Даже такое медленно спешащее общество, как вольно-экономическое, в последней книжке свои «Трудов» напечатало чрезвычайно обстоятельный и веский разбор недостатков и несообразностей наших таможенных установлений и, в особенности, метко и неопровержимо опровергло новый тарифный проект химика г. Менделеева, оказавшегося весьма слабым политико-экономистом. Книга г. Новикова является поэтому в самую пору, в самый разгар столкновения противоположных мнений, учений и — особенно — интересов: она возбудить, конечно, сильные споры в рядах приверженцев и противников охранительной системы, и затрагивает такие существенные вопросы, относящиеся к народному благосостоянию, что на нее необходимо обратить внимание. Автор считает нужным заявить читателям, что он сам промышленник, что, впрочем, излишне, так как с первых страниц его книги видно вполне основательное знакомство с условиями и нуждами нашей промышленности. Книга г. Новикова разделяется на три части: в первой доказывается вред, причиняемый протекционизмом; во второй разъясняется, что положение протекционистов о пользе их системы не выдерживает критики; в третьей — опровергаются утверждения протекционистов, что система их оберегает интересы народных масс. В книге нет никакого вступления, никаких научных и теоретических положений. С первой же главы: «Охранительная система с точки зрения справедливости», автор становится прямо на практическую почву и, сказав, что протекционизм, налагающий дань на всех потребителей, есть ничто иное, как несколько смягченная форма рабства, — доказывает это примером из обыденной жизни: в России всего три фабрики зеркальных стекол, производящая всего на 500 000 товару в год. Между тем, зеркала вовсе не роскошь, а предмет почти первой необходимости и встречаются в каждом дом. Поэтому Россия выписывает из-за границы еще ежегодно на 1 046 000 зеркал, платит за них 170 000 пошлин таможни, и зеркала у нас стоят втрое дороже, чем в Англии и Франции. Справедливо ли это? Пошлину получает, конечно, казна, а не заводчики, но от этого потребителю не легче и охранительная система в этом случае, как впрочем и при обложении почти всех других производству имеет в виду фискальные цели, а вовсе не покровительство отечественной промышленности. Ни в одном государстве нельзя издать, напр., такого распоряжения: для того чтобы икс, вырабатывающий ковры, мог получить за них известную сумму в год, каждый гражданин, обязан платить в своем отечестве за ковер на 25 процентов дороже, чем он стоит за границей. Но дайте этому распоряжению другую форму: "для поощрения отечественной промышленности, на привозные ковры налагается пошлина, равная 25 проц. их стоимости" — и оно делается законом... Как легко человечество довольствуется одними словами! Россия потребляет в год около 20 миллионов сахара, то есть по 8 фунтов на человека, Англия по 77 фунтов, и там фунт сахара стоит 4 копейки, а у нас 14, но зато мы нормируем огромные барыши разных Перепеченко, Шельменко и других сахароводов. Недаром говорится в одном юмористическом куплете: "Если протекционизму уступить хоть ноготок, он тотчас тебе отхватит руку всю по локоток".
Такими осязательными примерами г. Новиков утверждает свой тезис, что «протекционизм есть такой социальный строй, при котором иные лица получают законное право вечно взимать дань со своих потребителей. Для общества это право, пожалуй, пагубнее тайных похищений и краж со взломом». Вор обирает людей с состоянием; «покровительствуемый» заводчик обирает бедных. В Англии, до утверждения пошлины на хлеб в тридцатых годах, потребители приплачивали за него каждый год до 175-ти миллионов рублей. Но в своих выводах г. Новиков заходит уже слишком далеко, говоря «в материальном отношении протекционизм злокачественнее воровства, а в нравственном — его последствия, может быть, еще хуже». Он забывает, что охранительная система преследует преимущественно фискальный цели, даже когда уничтожает кавказский транзит, по ходатайству московских промышленников, требующих также, чтобы англичанам было запрещено плавать по Енисею, так как это может повредить русской торговле. «Государства ведут поистине странную политику, — говорит г. Новиков: продавец пользуется у них всеми симпатиями, а на покупателя воздвигается гонение. Я должен платить пошлину, чтобы процветал отечественный производитель. Но почему же я менее интересный гражданин для моего правительства, чем этот фабрикант?" Если промышленность у нас все таки идет вперед, то не благодаря протекционизму, а вопреки ему. Россия получает от таможен не более 20 миллионов дохода, то есть 2 процента обыкновенных доходов, и нельзя утверждать, что пошлины безусловно необходимы для равновесия нашей росписи. Г. Новиков предлагает заменить их налогом на потребление, так как их легко взимать посредством акциза. Он доказывает, что промышленность может развиваться и без протекционизма, что он вовсе не необходим для безопасности государства, что не основательно требовать от потребителя, чтобы он приносил жертвы для поощрения промышленности во имя национальной солидарности.
Все эти положения автор отстаивает горячо и доказательно, но неужели он полагает, что какое-нибудь государство, прочтя его книгу, уничтожить таможенные пошлины, особенно теперь, когда охранительная система одерживает везде, верх? Теории г. Новикова уважительны и убедительны, но от них далеко до практического осуществления. И потом, он не разрешает вопроса о пошлинах, а рассекает его, как гордиев узел, хотя для этого надобно быть Александром Македонским, а не скромным ученым. С излишним увлечением относится он и к другим вопросам, входящим в область его исследования. Так, он "краснеет от стыда", слыша, когда говорят, что немцы, приезжая в Россию, не делаются русскими, а остаются паразитами, чуждыми вашему организму. «Позорно утверждать такие вещи, — говорит он, — это значит принижать нас на степень варварских народов, индусов, которые не могут ассимилировать англичан». А пробовал ли г. Новиков ассимилировать наших жидов? Для чего же повторять избитые фразы о благотворном вторжении чужеземных элементов?.. Хотя автор и надеется, что, по примеру уничтожения вывозных пошлин правительства поймут наконец, что право покупки на иностранных рынках также священно, как и право продажи», — но уничтожение пошлин на привозные товары — такая утопия, которая не может осуществиться при настоящих международных, и политических отношениях европейский держав.