[Mises L. von. Liberalismus.
1927.
Мизес Л. фон. Либерализм / Пер. с англ. А. В. Куряева. – М.: Социум,
Экономика, 2001. 239 с.]
————————————
————————
————
Все прежние цивилизации погибли или, по крайней мере, оказались в состоянии застоя задолго до того, как они добрались до уровня материального развития, которого удалось достичь современной европейской цивилизации. Народы погибали как в войнах с иноземными врагами, так и в междоусобной борьбе. Анархия приводила к деградации разделения труда; города, торговля и промышленность приходили в упадок, а с разложением экономических основ интеллектуальная и изысканная утонченность вынуждена была уступать место невежеству и жестокости. Европейцам нового времени удалось многократно усилить общественные связи между людьми и народами по сравнению с любым более ранним историческим периодом. Это было достижением идеологии либерализма, который по ходу своего развития с конца XVII в. становился все более ясным и точным и постоянно усиливал свое влияние на разум людей. Либерализм и капитализм создали фундамент, на котором зиждутся все чудеса нашего современного образа жизни.
Сегодня наша цивилизация начала замечать, что в воздухе носится запах смерти. Дилетанты громогласно провозглашают, что все цивилизации, включая и нашу, должны погибнуть: таков безжалостный закон. Настал последний час Европы, предупреждают эти пророки рокового конца и находят отклик. Упадническое настроение ощутимо распространяется повсюду.
Но современная цивилизация не погибнет, если не погубит себя сама. Никакой внешний враг не может ее уничтожить подобно тому, как когда-то испанцы уничтожили цивилизацию ацтеков, ибо никто на Земле не может сравниться по силе со знаменосцами современной цивилизации. Ей могут угрожать только внутренние враги. Она прекратится только в том случае, если идеи либерализма будут вытеснены антилиберальной идеологией, враждебной общественному сотрудничеству.
Осознание того, что материальный прогресс возможен только в либеральном, капиталистическом обществе, распространяется во всем мире. Даже если в этом пункте антилиберал не признает своего поражения открыто, то это все равно признается в панегириках, восхваляющих стабильность и состояние покоя.
Говорят, что материальный прогресс последних поколений, разумеется, был действительно вполне приятным и полезным. Однако сейчас время сделать остановку. Неистовая гонка современного капитализма должна уступить место спокойному размышлению. Человек должен иметь время для общения с собой, поэтому место капитализма должна занять другая экономическая система, которая не гоняется без устали за новинками и новизной. Романтик с ностальгией оглядывается на экономические условия Средних веков — не на реальные Средние века, а на их образ, сконструированный воображением без какого-либо соответствия исторической реальности. Или он направляет свой взор на Восток — опять же, конечно, не на реальный Восток, а на миражи своей фантазии. Как счастливы были люди без современной технологии и современной культуры! Как вообще мы могли столь легкомысленно отказаться от этого рая?
Проповедникам возврата к простым формам экономической организации общества следует иметь в виду, что только наш тип экономической системы дает возможность поддерживать тот уровень жизни, к которому мы сегодня привыкли, тому количеству людей, которое в настоящий момент населяет Землю. Возвращение к Средним векам будет означать уничтожение сотен миллионов людей. Сторонники стабильности и покоя, правда, говорят, что ни в коем случае не нужно заходить так далеко. Достаточно крепко держаться за то, что уже было достигнуто, и отказаться от дальнейшего продвижения вперед.
Те, кто превозносит состояние покоя и стабильного равновесия, забывают, что в человеке в той мере, в какой он является мыслящим существом, заложено желание улучшать материальные условия своего существования. Этот импульс искоренить невозможно, это движущая сила всей человеческой деятельности. Если не давать человеку действовать на благо общества, одновременно обеспечивая свои потребности, тогда для него остается открытым один путь: делать себя богаче, а других беднее с помощью насильственного угнетения и грабежа окружающих.
Верно, что напряжение и борьба за повышение уровня жизни не делают людей счастливее. Тем не менее стремление к улучшению материального положения заложено в природе человека. Если ему отказано в удовлетворении этого стремления, он становится тупым и жестоким. Массы не будут слушать призывы быть скромными и довольствоваться малым; возможно, философы, проповедующие подобные наставления, страдают серьезными иллюзиями. Если сказать людям, что их отцам было значительно хуже, они ответят, что не знают, почему они не должны жить лучше.
Итак, хорошо это или плохо, одобряется ли это блюстителями нравов или нет, но бесспорно, что люди всегда стремились и всегда будут стремиться к улучшению своего положения. Таков неотвратимый удел человека. Неугомонность и беспокойство современного человека представляет собой возбуждение его ума, нервов и чувств. Заставить его вернуться к пассивности прошлых периодов человеческой истории не проще, чем восстановить его детскую невинность.
Но, в конце концов, что предлагается в обмен на отказ от дальнейшего материального прогресса? Счастье и чувство удовлетворенности, внутренняя гармония и мир не появятся просто потому, что люди больше не будут стремиться к дальнейшему улучшению удовлетворения своих потребностей. Озлобленные чувством обиды, образованные люди воображают, что бедность и отсутствие потребностей создают особенно благоприятные условия развития духовных способностей человека, но это полнейшая чушь. При обсуждении этих вопросов следует избегать эвфемизмов и называть вещи своими именами. Современное богатство проявляется прежде всего в культе тела: гигиене, чистоте, спорте. Будучи сегодня роскошью обеспеченных слоев населения — возможно, за исключением Соединенных Штатах — в не столь отдаленном будущем все это будет достижимо для каждого, если экономическое развитие будет продолжаться прежними темпами. Можно ли считать, что если не допускать достижения широкими массами уровня физической культуры, которой уже наслаждаются состоятельные слои общества, то это будет как-то способствовать развитию внутреннего мира человека? Неужели счастье нужно искать в неопрятном теле?
В ответ на панегирики Средним векам можно лишь сказать, что нам не известно, чувствовал ли средневековый человек себя более счастливым, чем современный человек. Но тех, кто предлагает нам в качестве образца образ жизни жителей Востока, мы имеем право спросить: действительно ли Азия является таким уж райским местом, как они это описывают?
Чрезмерное восхваление стационарной экономики в качестве общественного идеала является последним аргументом, к которому вынуждены прибегать враги либерализма, чтобы обосновать свои доктрины. Однако не будем забывать, что отправным пунктом их критики было то, что либерализм и капитализм якобы сдерживают развитие производительных сил, что они виноваты в нищете широких народных масс. Оппоненты либерализма полагали, что общественный порядок, к которому они стремятся, способен создать большее богатство, чем тот, который они критикуют. А теперь, прижатые к стенке контрнаступлением экономической науки и социологии, они вынуждены соглашаться с тем, что только капитализм и либерализм, только частная собственность и беспрепятственная деятельность предпринимателей могут гарантировать наивысшую производительность человеческого труда.
Часто утверждают, что современные политические партии разделены глубинным противоречием их изначальных философских убеждений, которое невозможно разрешить с помощью рациональной аргументации. Поэтому обсуждение этих противоречий бесплодно. Каждая сторона останется непоколебимой в своих убеждениях, так как последние основаны на всеобъемлющем мировоззрении, которое нельзя изменить никакими доводами разума. Следовательно, не может идти и речи о том, что люди, стремящиеся к столь различным целям, могут договориться о едином образе действий.
Едва ли есть что-либо более абсурдное, чем эта точка зрения. Не считая немногочисленных последовательных аскетов, пытающихся избавиться от всех внешних привязанностей и которым в конце концов удается достичь состояния отречения от всех желаний и действий, а фактически состояния самоуничтожения, все люди белой расы, как бы ни были различны их взгляды на сверхъестественные явления, сходятся в предпочтении общественной системы, в которой труд более производителен по сравнению с системой, в которой он является менее производительным. Даже те, кто полагает, что постоянное увеличение удовлетворения человеческих потребностей не является благом и было бы лучше, если бы мы производили меньше материальных благ — хотя сомнительно, что число людей, искренне придерживающихся этого мнения, очень велико, — не желали бы, чтобы то же количество труда приносило бы меньше материальных благ. Как максимум, они желали бы, чтобы было меньше труда, а следовательно, меньше продукции, но не того, чтобы то же количество труда производило меньше продукции.
Сегодняшние политические антагонизмы являются не спорами по поводу основных вопросов философии, а противоречивыми ответами на вопрос, каким образом быстрее всего и с минимальными жертвами достичь цель, которую все признают законной. Целью, к которой стремятся все люди, является максимальное удовлетворение человеческих потребностей, процветание и изобилие. Разумеется, это не все, к чему стремятся люди, но это все, чего они могут достичь при помощи внешних средств и общественного сотрудничества. Внутреннее блаженство — счастье, спокойствие духа, восторг — каждый человек должен искать только в себе.
Либерализм не является ни религией, ни мировоззрением, ни партией особых интересов. Он не является религией, потому что не требует веры, в нем нет ничего мистического и у него нет догм. Он не является мировоззрением, потому что он не пытается объяснить Космос и ничего не говорит и не стремится что-либо сказать по поводу смысла и цели человеческого бытия. Он не является партией особых интересов, потому что он не предоставляет и не старается предоставить никаких особых преимуществ ни одному индивиду и ни одной группе людей. Это нечто совсем иное. Либерализм — это идеология, учение о взаимосвязях членов общества и одновременно приложение этого учения к поведению человека в реальном обществе. Либерализм не обещает ничего выходящего за рамки того, что можно достичь в обществе и посредством общества. Он стремится дать людям лишь одно: мирный, спокойный рост материального благополучия для всех, чтобы защитить их от внешних причин боли и страданий, насколько это находится во власти общественных институтов. Уменьшение страданий и увеличение счастья — вот цель либерализма.
Ни одна секта и ни одна политическая партия не считают, что они могут позволить себе отказаться от содействия своему делу с помощью обращения к чувствам людей. Напыщенная риторика, гром музыки и песен, полотнища знамен, цветы и цвета используются в качестве символов, а лидеры стараются привязать своих последователей к собственной личности. Либерализм не имеет с этим ничего общего. У него нет ни партийного цветка, ни партийного знамени, ни партийной песни, ни партийных идолов, ни символов, ни лозунгов. В его распоряжении суть и доводы. Они и должны привести его к победе.